Trek: David Carson, Recent Werk. 2004
Я продолжаю абсурдную традицию чтения книг Дэвида Карсона. Абсурдную потому, что, конечно же, их легче не читать, а рассматривать. А также и потому, что, как мы увидим ниже, на самом деле содержание этой книги не является её содержанием. Ниже приводится отрывок из вступления, написанного Эриком МакЛьюеном (Eric McLuhan).
«То, что слово «искусство» сегодня означает всё, что угодно, то есть не значит ничего, подсказывает нам причину нашей дезориентации. Мы в объятиях грандиозного, невидимого возрождения, которым уже больше столетия охвачен Запад. Невидимо оно потому, что происходит в окружающей нас среде. В результате мы живем на границе между двумя мирами, один из которых борется со смертью, а другой мучается родами. Вся неопределенность и двусмысленность в отношении искусства и многого другого в нашей жизни имеет место потому, что мы живем одновременно в обоих мирах, а значит, ни в одном из них. Наш недостаток ориентации не случаен. В ренессансные времена наука не может помочь в выборе направления — это не то, в чем она сильна. В корректировке восприятия и понимании может помочь только искусства. Наука хорошо справляется с изучением вещей, материалов, идей и управлением ими; искусство может достигнуть меньшего в области концепций, но зато большего в области восприятия. А корни каждого ренессанса — именно в сопровождающем его изменении восприятия.
Ренессансы — не лучшее время для неженок, это периоды тотальных потрясений и потери ориентиров. Только став прошлым, они начинают казаться занятными, эстетически приятными, захватывающими. На самом деле каждый ренессанс сопровождается громадным потоком обломков прежних эпох и превращением непосредственно предшествующего периода в еще одну гору скучных клише.
Уильям Блейк: «Когда органы восприятия меняются, кажется, будто меняются сами объекты восприятия.»
Искусства процветают на границах всех сортов — рубежах между культурами, мирами, эрами. Двусмысленные ситуации питают и укрепляют их. Дэвид Карсон — обитатель приграничья по преимуществу. Начав с границ физических — например, земли, воды и серфинга на поверхности между ними, он перешел к более широким и менее ощутимым границам мышления и культуры Америки и позже Европы.
В спокойные и тихие времена искусство переживает застой — художники занимаются шлифовкой своего ремесла и снабжением потребителей эстетическими объектами для обладания и декора. Художники делают это, я думаю, для того, чтобы не потерять форму в промежутках между ренессансами. Но сейчас мы все объяты вихрем потрясений, и только художники имеют подготовку, подходящую для приграничья. Они пересекают границы культур и живописуют состояния ума и чувств. […]В водовороте нет карт, нет директив. У ренессанса нет направления; он не движется «куда-то», хотя может двигаться очень быстро. […]
Работа Карсона показывает, что на самом деле он странник, не случайно этот сборник он назвал «Трек» (переход, путешествие); это серия эпизодов из его личного путешествия по восприятию. Так же легко и честно его можно было бы назвать «Дрек» (мусор), — это не критика, а техническое наблюдение. Сырьем являются обломки культуры, самый плодородный из художественных материалов. […]
Все образы Карсона — тесты, а не упакованные продукты для потребителей. Для тех, кто привык рассматривать искусство в контексте эстетического или романтического трепета, который должно произвести его содержание, идея искусства-теста может показаться непонятной и парадоксальной. Суть теста — исключительно в его результате. «Содержание» теста, — визуальное, вербальное или еще какое-нибудь, — к делу не относится. Оно лишь должно иметь достаточно острую форму, чтобы встряхнуть потребителя и вывести его из состояния роботизированного транса. Следовательно, «содержание» теста, будь оно образом, текстом или звуками, работает исключительно на привлечение внимания потребителя, примерно как червяк, который сидит на крючке, чтобы привлечь рыбу и вовлечь ее в новый богатый опыт. Содержание может быть всем, что выполняет задачу удержания внимания зрителя, пока тест делает свою работу по разрушению гипнотических чар окружающей среды. И «истинное» содержание будет служить этой цели так же, как и «ложное»; приятное так же, как и раздражающее. Образы Карсона имеют слабое отношение к тому, что именно изображено, и намного большее — к размышлению и осмыслению, которое они провоцируют. Его тесты — это в первую очередь способы видеть, и они представляют собой бесценное свидетельство о восприятии в переходный период.»
